Оранжевый цвет радуги - Страница 93

– Добрый день, Тилар. Мы вылетели сразу же, как только узнали.

– Госпожа?.. – вопросительно уставился на меня ученый.

– Алеся кон Като, моя жена, – представил меня Акир. – Алеся, это Тилар Декарт, ксенобиолог, генетик и специалист еще в нескольких отраслях.

Мы с ученым расшаркались и уверили друг друга, что страшно рады знакомству. Заодно сообщили ему, что я и есть та самая особа, которую так жаждут увидеть люди-кошки, ибо это я их нашла. Нам подтвердили, что с ними уже можно общаться, так как, пока они приходили в себя, им в сознание ввели знание всеобщего языка.

Пятеро выживших мужчин с кошачьими головами пока обитали в палате при лаборатории. Тилар поведал нам, что говорят они на жутко древнем наречии ниоки, и без переводчика с ними общаться не получается. Впрочем, даже с переводчиком дело пока двигалось плохо, потому что говорить на всеобщем они отказывались. Все понимали, но сами не желали его использовать.

Нас с Акиром пропустили через стерилизатор, заставили переодеться в стерильную одежду и только после этого позволили войти в помещение. А меня сразу же озаботил вопрос: а не подцеплю ли я какой-нибудь древний вирус с другой планеты? Не хотелось бы умереть в расцвете лет от какой-нибудь инопланетной «чумки» или «кошачьей болотной лихорадки». Кто их знает, от чего они вымерли?

Яшку переодевать, разумеется, не стали. Но процедуру стерилизации он прошел вместе со мной, после чего привычно устроился на моем плече.

ГЛАВА 25

Когда мы вошли в палату, пятеро мужчин-аборигенов встали со своих мест и пристально уставились на Акира. Внимательно рассмотрели его хвост, уши, глаза с вытянутыми зрачками.

– Потомок? – на всеобщем языке спросил командора один из них.

Ну вот, а сказали, будто они не хотят говорить на всеобщем.

– Здравствуйте. Полагаю, что да. Есть основания предполагать, что мои предки родом отсюда. Но сейчас ниоки живут на Керакато.

– Кто нас нашел? – даже не поинтересовавшись, где эта Керакато находится, задал второй вопрос кошак.

– Она, – отступив чуть в сторону, Акир показал на меня.

– Госпожа! – Все пятеро коротко мне поклонились. – Благодарим за подаренную жизнь.

– Да я… Эм-м… Пожалуйста, – смущенно пролепетала в ответ.

– Госпожа, простите, но не могли бы вы показать нам ваши волосы? – вежливо попросил тот же мужчина-абориген, рассмотрев сначала Яшку, который в свою очередь таращился на них.

Я вопросительно посмотрела на Тилара и после его кивка стащила с головы выданную мне белую медицинскую шапочку. Акир такую надевать не стал, а вот меня заставили.

– Wazendi wo juo? – ахнули все пятеро, увидев мои рыжие кудри.

Но самое странное было в том, что я их поняла. Они сказали: «возлюбленная солнца».

– Нет, я – не возлюбленная солнца, – покачала головой и улыбнулась. – Хотя солнышко меня определенно любит.

Акир и Тилар тут же пристально уставились на меня, а я пожала плечами. Откуда я знаю, почему поняла их? А у кошаков на мордах появилось благоговейное и одновременно хищное выражение.

– Алеся? Ты ничего не хочешь нам сказать? – обманчиво спокойно прозвучал вопрос моего мужа.

– Я их почему-то понимаю, – сказала я. А что еще-то говорить?

– Bi, janu uneveda kerato lombo ka biri kuhani.

Вот эта фраза мне совсем не понравилась. А кого бы обрадовало, если бы ему сказали: «Госпожа, ты находила вещь у тела жрицы». Они не спрашивали, а словно бы утверждали это.

– Находила, – покаялась я наконец.

Вздохнула и расстегнула ворот, чтобы показать кулон, найденный в храме. Я его носила только днем, а вечером всегда снимала, чтобы не мешал спать. И так уж случилось, что Акир его до сих пор ни разу не видел и даже не знал, что он есть у меня.

– Та-а-ак! – протяжно сказал мой муж.

– Vindi yo juo! – воскликнули вдруг все пятеро котов, рухнули на пол и простерлись ниц передо мной.

– Эй! Вы чего?! – отшатнулась я, перепугано глядя на лежащих передо мной на полу мужчин с кошачьими головами. – Я не дочь солнца!

– Bi, juralazes ha kusim? – спросил один из лежащих примерно через минуту.

Все это время в помещении висела густая тишина. Такая, что ее можно было резать ножом. А командор, прищурившись, смотрел на меня и постукивал хвостом по ноге.

– Да-да! Вставайте! Позволяю! – выпалила я с облегчением и пояснила мужу в ответ на его требовательный взгляд: – Они спросили: «Госпожа, позволено ли нам встать?»

Местные жители поднялись, и такое неописуемое счастье было написано на их кошачьих мордах, что мне даже как-то неудобно стало.

– А вы не могли бы говорить на всеобщем языке, чтобы вас все понимали? – робко спросила я их.

– Как прикажет дочь солнца! – склонился в поклоне один из них.

– Вы не поясните нам, что происходит? – мрачно вопросил Акир, буравя их взглядом.

– Было предсказано, что спустя столетия придет дочь солнца и разбудит нас. Не оставит в беде своих детей, и ниокиры снова смогут жить на родной планете, которая возродится из пепла. Мы ждали, и она пришла! – с такой интонацией, словно рассказывал нам древнюю сказку, ответил все тот же коточеловек.

– А та девушка… Ну которая была с вами? – спросила я.

– Хранительница символа. Она выполнила свой долг: погрузила нас в сон и сберегла символ веры для новой дочери солнца! – все так же восторженно сказал кошак.