Оранжевый цвет радуги - Страница 85

Поняв, что сказала, она бросила на меня быстрый взгляд:

– Прости, я не то хотела сказать.

– Да ясно все, что уж… – понурилась я.

Рассвет я встречала все там же, у почти погасшего костра. Тарри давно ушла спать, Яшка тоже дрых, а я все сидела, размышляя о жизни. Не знала я, как мне дальше жить. Просто не знала.

Я за многое была благодарна Акиру. Как бы сильно я на него ни злилась за вчерашнее хамское поведение, все равно трезво оценивала ситуацию. Я жива только благодаря ему. И свободна, пусть и относительно, тоже только потому, что он принял участие в моей судьбе. Другой вопрос, что действовал он, как оказалось, далеко не из обычного благородства. Был у него свой корыстный интерес в том, чтобы вытащить меня из борделя. Да и в том, чтобы жениться… был.

Умом я понимала, что на это не стоит злиться. Командору тоже не позавидуешь. Летел себе спокойно в экспедицию, воплощал мечту жизни, и вдруг – нате вам! – как снег на голову свалилась малахольная девчонка с амнезией, да еще другой расы, да еще с кучей проблем. И не только свалилась, а еще оказалась его кахэто. Той, кого боятся встретить, чье появление воспринимают как божью кару. Кому нужна такая радость?! Лично я не хотела бы для себя такого. Так что я могла понять, почему Акир так бесится и злится на меня. Навязалось на его голову несчастье ходячее, рыжее и бестолковое.

И выкинуть не выкинешь, и терпеть мочи нет. Вот и женился, пока меня кто другой не окрутил. Так хоть какая-то надежда, что останусь под приглядом. Потому и терпел меня со всеми моими заморочками. А я ведь отдавала себе отчет, что я – совершенно ненужный элемент в этом коллективе, состоявшем из ученых и солдат. Ну зачем нужен в научной экспедиции художник? Это ведь не туристическая экспедиция, не развлекательное кино снимают, а… Да что там. После объяснения Тарри и ночного бдения до меня дошло, что должность мне Акир выделил только для того, чтобы держать под присмотром подле себя. Не удивлюсь, если и платит он мне из своего кармана. От этой мысли я страдальчески поморщилась.

Ну что я за бесполезное и бестолковое существо? Никакого проку от меня, одни помехи. Вот чем я так провинилась перед Мирозданием, что меня занесло неведомо куда, неведомо к кому?!

Только вот обида никак не желала уходить. Она ведь иррациональна по сути своей. Можно обидеться на пустяк и хоть сто раз убеждать себя, что на это обижаться не стоит, а перестать не получится. Вот и я – понимала командора, но простить за вчерашние вопли и то, как он унизил меня перед посторонними, не могла.

Лагерь постепенно просыпался, вокруг начал ходить сонный народ. Потянуло дымком от полевой кухни и ароматом кофе, а я все сидела и ждала, пока меня позовут к шаттлу, чтобы вернуться на крейсер.

– Алеся! – окликнул меня сзади Майки. – А почему ты здесь?

– А где мне быть? – спросила, оглянувшись.

– Ну… в палатке командора, – неуверенно ответил парень.

– Это его палатка, мне там делать нечего, – пожала плечами.

– Зря ты так, – тихо сказал парень, оглянувшись назад и разыскивая кого-то взглядом. И я даже догадывалась – кого.

– Мы летим? – сухо спросила, не реагируя на замечание.

– Летим, – вздохнул он.

На «Грозовую птицу» кроме меня и Майки летели еще двое лаборантов. Командор к нам с утра даже не подошел. Где он, я не знала, но спрашивать не собиралась из принципа.

В трюме крейсера я выгрузилась, кивнула на прощанье Майки и остальным и с сумками наперевес отправилась в свою каюту. В коридорах стало ощутимо меньше народа, но со мной все приветливо здоровались, спрашивали: как там, внизу; что интересного нашли и отчего я так быстро вернулась? И что мне было говорить? Отшучивалась по мере сил и вымученно улыбалась, а неподалеку от своей каюты столкнулась в коридоре с Риотом.

– Алеся! – с непередаваемой интонацией произнес он.

– Капитан! – с точно такими же нотками в голосе ответила я.

– И что же ты тут делаешь? – поднял он брови.

– Иду в свою каюту.

– Да я не об этом, – усмехнулся он. – Что ты делаешь на крейсере? Акир ведь взял тебя вниз.

– Как взял, так и вернул, – безэмоционально произнесла я.

– Поссорились! – понял он по-своему. – И что же не поделили?

– Спрашивайте своего друга, капитан. Захочет – расскажет.

Ниоки неопределенно хмыкнул, покачал головой и пошел прочь. А я побрела в свою каюту. Сгрузила Яшку на койку, потом распаковала сумки и некоторое время предавалась унынию. Было ужасно обидно и тошно. Я почему-то совершенно по-детски надеялась, что Акир изменит свое решение и, возможно, мы с утра поговорим. Он даст мне объясниться и извиниться, и сам извинится за свои вопли… Ну он же мужчина. И это он на меня наорал.

Неделя прошла скучно и уныло. Я много рисовала. Дописала портрет Лиллуко, благо там оставалось совсем немного работы, разобрала все снимки из заброшенного города и рассортировала их. А потом взялась за картину, изображающую тот барельеф из храма, только в цвете.

В следующий раз я увидела капитана только через шесть дней. Столкнулись мы с ним в столовой, и он сам подошел ко мне, хитро улыбаясь.

– Алеся!

– Капитан!

– Как дела? – спросил Риот.

– Нормально, – ответила осторожно. С этого кошака станется еще какую-нибудь гадость сейчас сказать.

– Как поживают твои котики? – огорошил он меня вопросом.

– Э-э-э… – промямлила я. – У меня нет котиков. У меня только ящерка, – и продемонстрировала ему Яшку. Тот сразу же воодушевленно принялся крутить глазами, показывая себя во всей красе, чем вызвал у капитана смешок.